« Назад
ЮНОНСЕНС НА АВОСЬ
С премьерой!
Свершилось! В Белорусском государственном музыкальном театре поставлена первая за всю его историю рок-опера – "Юнона" и "Авось". Нашумевшая за 20 с лишним лет и по всему СССР, и в зарубежье, она еще не знала такой постановки, как у нас. Не верите? Придите в театр и убедитесь!
Наш театр действительно дал уникальную возможность ознакомиться с белорусским "авось" (с белорусской "Юноной" можно было познакомиться и прежде, посетив одноименный центр свадебной моды). А полностью с "Юноной" и "Авось" можно по- прежнему познакомиться в "Ленкоме", где главенствует Николай Караченцов, на видео, на интернетовском сайте. Или в санкт-петербургской "Рок-опере", где главного героя играют одновременно два актера, символизируя борьбу в нем "светлого" и "темного" начал. Так что, можно сказать, белорусский спектакль впитал все лучшее, что было в других постановках: и отсутствие дублеров у исполнителя партии графа Резанова, и внутреннюю борьбу (пусть не внутри героя, зато внутри театра, закулисную).
Впрочем, еще один вариант "борьбы" был продемонстрирован и на предшествовавшей премьере пресс-конференции. Хотя создатели спектакля наперебой хвалили самих себя и друг друга, были меж ними и расхождения. Одни утверждали, что создали нечто принципиально новое, ведь это "новое" коснулось даже либретто Андрея Вознесенского и музыки Алексея Рыбникова. Другие настаивали, что музыка осталась прежней.
Посмотрев спектакль, лично я пришла к выводу, что новым – просто до неузнаваемости – было абсолютно все, кроме одной "мелочи" под названием "эстетика". А потому, соблюдая все нормы этики, поясню, что этим вовсе не хочу обидеть тех, кто, безусловно, приложил немало усилий к появлению на нашей сцене первой ласточки нового для нас жанра. Более того, рада сообщить, что у меня есть оппоненты! Один из очень уважаемых музыкантов, перевидавший на своем веку множество мюзиклов, в том числе самых заморских, отнесся к белорусской версии ну очень даже благосклонно: мол, для этого театра такой спектакль – действительно нонсенс, а потому и шедевр. Вероятно, я больше люблю наш театр, потому что считаю: он способен на лучшее! И не раз уже это доказывал.
Нет, не граф Резанов, путешествующий "под российским флагом" на кораблях "Юнона" и "Авось", стал первооткрывателем музыкально-мюзикльной Америки в Беларуси. Были в нашем театре и другие постановки – куда более передовые. Лучшими спектаклями 20-летней давности для меня остаются мюзикл Ф. Лоу "Моя прекрасная леди" (с добротно-традиционной, психологически тонкой и точной режиссурой покинувшего этот свет Семена Штейна) и фольк-опера Владимира Дашкевича "Клоп" (с новаторской, дерзкой, шокирующей режиссурой покинувшего Беларусь Вячеслава Цюпы). А лучшим спектаклем современности я по-прежнему считаю так и не принятый в репертуар (а посему покинувший наш театр) "Автограф" – бенефис Арнольда Ранцанца, созданный недавними выпускниками Белорусской академии искусств.
На "Юноне" же меня не покидало чувство неловкости за артистов, которые на почти голой сцене со специально сооруженным подиумом и псевдореалистическими задниками и куполами тоже чувствовали себя как-то неуютно, хоть и старались все время закутаться в клубы дыма. Нагота постановки, лишенной внутреннего стержня, прикрывалась не только дымом, но и избитыми опереточными штампами. Герои не пытались обнажить душу, без которой психологически (и политически) острое, далеко не однозначное повествование о том, как "свобода потеряла первородство", а 42-летний мужчина, соблазнив несовершеннолетнюю девочку, вызвал в ней любовь к себе на всю жизнь, превратилось в банальную мыльную оперу.
И тут уж не спасало ни присутствие балетной труппы (правда, при отсутствии хореографии), ни даже музыка (правда, не совсем в авторской версии). Внесенные купюры отнюдь не способствовали цельности спектакля, напротив, они превратили сложное, многопластовое действие всего лишь в краткий пересказ сюжета. В такт этим "упрощенческим" тенденциям воспринимались и новая аранжировка, направленная на сглаживание стилевых контрастов, и стремление звукорежиссуры вывести на первый план солистов (пусть порой и откровенно фальшививших), приглушая весь остальной "аккомпанемент" до уровня ненавязчивого фона. В результате стерлось главное – и драматический нерв, и буйство красок музыкальной палитры (от рока до романсовой лирики, старинной стилизации и церковных песнопений), новаторское не только в конце 1970-х, но и сегодня.
Не слышала б я раньше этой рок-оперы, сказала бы: нет ни музыки, ни либретто. А представляете, каково белорусским постановкам, которые сравнивать не с чем? Так что не стоит сожалеть, что некоторые белорусские мюзиклы так и остаются лишь в партитуре: есть шанс, что через парочку столетий исследователи их "отроют" и откроют для общественности как нечто совершенно новое и даже шедевральное. Вот кого мне действительно было жаль на "Юноне", так это артистов профессионально безупречного, но почти не слышного хора (хормейстер Светлана Петрова): появившись в начале спектакля со свечками в руках, они так и остались чуть не единственным "лучом света в темном царстве".
Но неужели и впрямь все так беспросветно для нас в новой стилистике? Ни в коем случае! Корабли "Юнона" и "Авось" терпят крушение не потому, что заплыли в белорусский "бермудский треугольник". Просто путешествие у них получилось вовсе не кругосветное, а всего лишь... до Ростова, откуда были приглашены и режиссер, и музыкальный руководитель постановки. И где когда-то начинал свою карьеру (в том числе в партии графа Резанова) директор Белорусского музыкального театра Алексей Исаев, который в премьерном спектакле выступает не только единственным не имеющим дублеров исполнителем главной роли, но и автором проекта, и художественным руководителем постановки, и одним из авторов идеи художественного оформления. Вот и приплыли...
Кристина КРЕМНЕВА.
Белорусская деловая газета – 2002. – 11 дек.
|
