« Назад
КОМПОЗИТОР ГЕННАДИЙ ГЛАДКОВ:
ЧУВСТВУЮ, ЧТО ВРЕМЕНАМИ МЕНЯ БУДТО ПОДКЛЮЧАЮТ К КАКОМУ-ТО "МИРОВОМУ ИНТЕРНЕТУ"
 12 и 13 сентября в Белорусском государственном академическом музыкальном театре прошла премьера эксцентрического балета "12 стульев" по мотивам одноименного романа Ильфа и Петрова. На премьеру в Минск приехал и автор музыки – композитор, народный артист России Геннадий Гладков. Посмотрев спектакль, Геннадий Игоревич охарактеризовал минскую постановку "12 стульев" одним словом из лексикона Эллочки-людоедки: "Блеск!" Он признался, что ему очень понравилась постановка, хотя маэстро и не ожидал такого хореографического и режиссерского решения, какое представили балетмейстер-постановщик Дмитрий Якубович и режиссер-постановщик Анастасия Гриненко. Не отказался Геннадий Гладков ответить и на вопросы корреспондента "Обозревателя".
– Геннадий Игоревич, в 1976 году вы написали музыку к фильму Марка Захарова "12 стульев", в 1986-м – музыку к балету. А сейчас и в Беларуси поставлен балет "12 стульев". В чем, на ваш взгляд, актуальность и привлекательность этого романа, написанного в 1927 году, и его главного героя Остапа Бендера?
– А вы знаете, что роман "12 стульев" опубликовали далеко не сразу? В советское время такой литературный персонаж, как Остап Бендер, был непривычен и странен. Тогда героями были политические вожди, герои труда. А Остап Бендер – свободный человек, который не вписывается ни в нэп, ни в советскую действительность, он – индивидуал, который хочет жить по-своему. Бендер – человек кипучей энергии, которому интересна игра как таковая. К тому же он знает психологию людей, умеет на них воздействовать. Остап Бендер не простой жулик, он великий комбинатор, он чтит уголовный кодекс, то есть "работает в правовом поле", как сказали бы сейчас. Но при этом он не отличается моральной устойчивостью, идейностью, как это требовалось от всех в советские времена. Бендер как активный и веселый человек начинает "мутить" и советскую бюрократию, и нэповцев. Из человеческих слабостей он делает предмет игры и смеется, забавляется над ними. Остап Бендер – это прообраз современного предпринимателя. В наше время он наверняка бы смог задумать какую-нибудь международную авантюру. Он не стал бы тупо делать деньги, а вот устроить "хепенинг", чтобы все кругом были в восторге, – это для него. А еще ему очень свойственно такое чисто русское качество, как построить пирамиду, а потом взять да и опрокинуть ее ногой.
– Вам нравились постановки балетов "12 стульев" в России?
– В Челябинске роль мадам Грицацуевой исполняла высокая балерина, а Остапа Бендера – невысокий артист кавказской внешности, и то, как Грицацуева им вертела, создавало огромный комический эффект. Вообще, будь то фильм или балет, постановка "12 стульев" по определению должна быть веселой, наполненной юмором. Помните, как в фильме Захарова Папанов ерзает на стуле, чтобы, пардон, своим задом нащупать под обивкой бриллианты? Получается очень смешно. Вот такие актерские находки, смешные детали создают общую атмосферу постановок.
– После появления на экранах в 1969 году "Бременских музыкантов" вы вмиг "проснулись знаменитым". Ожидали такого успеха?
– Нет, конечно. Когда мы создавали "Бременских музыкантов", это даже работой нельзя было назвать. Мы с Василием Ливановым и Юрием Энтиным, сценаристами мультфильма, просто собирались и фантазировали, вместе даже рисовали образы. Василий, кстати, художник по образованию. Все делалось с удовольствием, для себя. Вообще, я уверен в том, что если делаешь хорошо для себя, то наверняка это понравится кому-нибудь еще.
– А ведь вы еще и пели в "Бременских музыкантах", и свое знаменитое "Уно моменто" в "Формуле любви" у Захарова, и в других фильмах.
– Это всегда было делом случая. В "Бременских музыкантах" я пел, потому что, кроме Олега Анофриева и баса Анатолия Горохова, на тот момент никого из подходящих исполнителей не оказалось. Магомаев должен был петь партию Короля, но он улетел на месяц на Кубу. А время не ждало, нужно было срочно сделать запись. Вот я и присоединился. А когда возвратился Муслим Магомаев и послушал партию Короля, то сказал, что лучше не споет, мол, пусть Гладков остается. "Уно моменто" мне пришлось петь за Семёна Фараду, потому что на этом настоял Марк Захаров: "Семён сегодня не в голосе. А завтра у него съемка. Ты написал – давай и пой за него". Ну, я и спел.
– Я прочла, что когда вышли на экран "Джентльмены удачи", то блатные песни Гладкова критиковали все кому не лень. Но, оглядываясь на день минувший и сравнивая его с днем нынешним, что, на ваш взгляд, Геннадий Игоревич, представляет для искусства большую опасность: цензура или нынешняя коммерциализация?
– Оказалось, что для искусства самое главное – это чувство меры. Нельзя сказать, что пчелиный яд смертелен. Если его чуть-чуть – он лечит, если много – убивает. Излишнее давление – плохо, чрезмерная свобода – тоже страшно. Золотая середина достигается при условии, что в обществе высока общая культура граждан. Наша культура сейчас, увы, свалилась ниже плинтуса. У нас какое-то культурное одичание. Поэтому публика ржет над дешевыми хохмами. Поэтому на низком вкусе наживается попса. Помню, был на спектакле Марка Захарова по "Игроку" Достоевского "Варвар и еретик", на который пришло много нуворишей со своими дамами. Я видел, что они даже не понимали, о чем спектакль, реагировали на какие-то внешние штучки, которые к Достоевскому не имеют никакого отношения.
– Вас называют самым веселым композитором страны. Из чего вы черпаете свое жизнелюбие и веселье?
– Мне что-то дается свыше. Чувствую, что временами меня будто подключают к какому-то "мировому Интернету", и я становлюсь невольником. Тогда мое дело только сидеть и писать. Я даже становлюсь злобным и ворчу, если меня, например, отвлекает жена, которая хочет, чтобы я шел обедать. Кроме того, оптимизм является христианским законом, а уныние – грехом и просто отвратительной чертой. В 40 лет я начал мучиться вопросами веры и смысла жизни, перечитал массу христианских философов и понял одно: если нет жизненного восторга перед тем, что тебе дано, что видишь цветы, лес, небо над головой, значит, ты ущербный человек. В целом мы, люди, такие неблагодарные за то, что нам дано. Почему-то нас так воспитали, что все должны быть счастливыми, богатыми, успешными. Людям постоянно мало. А ведь материальное счастье имеет свои отрицательные стороны. В жизни вообще во всем есть плюс и минус.
Беседовала Ольга ПОКЛОНСКАЯ.
Фото А. МАТЮШКОВА.
Обозреватель. – 2011. – 16 сент. – С. 22.
На снимке:
Геннадий Гладков: "Если нет жизненного восторга перед тем, что тебе дано, что видишь цветы, лес, небо над головой, значит, ты ущербный человек".
|
