« Назад
О ВЕСЕЛОМ – ВСЕРЬЕЗ
Десять лет назад, когда в Минске создавался театр музыкальной комедии, в числе других была принята в труппу молодая актриса Наталья Гайда. Она перешла сюда из Большого театра БССР. За десять лет Н. Гайда выдвинулась в число ведущих солисток, создала целую галерею ярких сценических образов, получила звание заслуженной артистки БССР. Сегодня мы беседуем с ней.
– Наталья Викторовна, ваша творческая жизнь началась с оперной сцены. Это случайность или к тому вы себя готовили?
– Прежде чем попасть на оперную сцену, кем я только ни была, – улыбается моя собеседница. – Лаборанткой, библиотекарем, охранницей на заводе, юрисконсультом. Вначале поступила в Свердловский юридический институт, а потом уже в консерваторию. Вернее, с третьего курса совмещала учебу в двух вузах. Была еще студенткой, когда меня пригласи в оперный театр. Вот тут действительно помог случай. В театре поставили оперу "Укрощение строптивой" Шабалина. Мой педагог предложил мне выучить партию Бьянки. Вдруг заболевает исполнительница этой роли. В срочном порядке – меня на репетицию. Я дрожу, замираю, но пою. Вечером выхожу на сцену, лишь по памяти зная мизансцены. После этого спектакля я и осталась в театре, проработала здесь пять лет, пела в "Царской невесте", "Снегурочке", "Руслане и Людмиле", "Укрощении строптивой" и других.
– А как возникла в вашей жизни оперетта? Опять случай?
– И да, и нет. Еще в консерватории я ходила на занятия класса оперетты. Там давали больше уроков актерского мастерства, танца, ритмики, что меня и привлекало. Когда работала уже в опере, однажды меня пригласили спеть партию в оперетте Оффенбаха "Званый вечер с итальянцами". Известно, что в Свердловске один из сильнейших в стране театров музкомедии. И тогда, в 1967 году, моими партнерами оказались замечательные артисты, от которых я многое взяла.
Позже, когда мы с мужем переехали в Минск, мой переход в оперетту был для меня вполне естественным.
– Оперетту называют легким, веселым жанром. Многие зрители ничего иного и не ждут от нее, кроме красочного зрелища, необременительных шуток, ну, и, конечно, мелодичной музыки.
– Да, это легкий жанр, – с горячностью подхватывает Наталья Викторовна. – Но только в том смысле, что он легче воспринимается даже неподготовленными людьми. Понять музыку, полюбить ее помогают здесь и слово, и танец. А работать в оперетте трудно. Надо уметь петь, разговаривать, танцевать. И все это делать хорошо, профессионально, иначе собьешься на пошлость. Ошибаются те, кто думает, что в музкомедию может пойти любой певец, который почему-либо не попал в оперу. Нет, ему будет крайне тяжело здесь, пока он не овладеет всеми элементами нашего синтетического искусства.
– Наталья Викторовна, вы играете в спектаклях классического и современного репертуара. Есть какая-то разница для вас в работе над теми и другими ролями?
– В классическом произведении, как правило, ведущее место занимает музыка. И если я найду музыкальную выразительность образа, то роль по существу готова. А в смысле характера, к сожалению, большинство моих героинь очень однотипны, все эти графини – Марица, веселая вдова, принцесса цирка. Среди них, пожалуй, только Сильва – человек с более сложной судьбой, и потому мне интереснее ее играть. Но я не хотела бы, чтобы у вас сложилось мнение, будто я не люблю классики. Напротив, всегда буду ее защищать. Лучшие оперетты Оффенбаха, Кальмана, Легара – это отличная музыка, праздничность, юмор, не лишенный сатирических ноток, наконец, народность. Именно эти качества, я думаю, и привлекают до сих пор зрителей. Конечно, очень много зависит от того, как поставлена классическая оперетта, насколько современно ее режиссерское решение. Не могу согласиться с теми, кто до неузнаваемости перекраивает либретто старых оперетт, стремясь приблизить их к нашему времени. Для меня их современность – в непосредственности, искренности чувств, сегодняшних жизненных ассоциациях.
– В вашем репертуаре есть и такая классическая роль как Павлинка. Это уже из белорусской классики, из бессмертной комедии Янки Купалы. Седьмой год идет на вашей сцене музыкальная комедия "Павлинка". В свое время об этом спектакле, музыке Ю. Семеняко достаточно писали. По признанию зрителей и критики одна из самых ярких творческих удач этой постановки – ваша Павлинка. Что помогло вам в работе над этим образом?
– Мы все очень волновались, когда была принята к постановке "Павлинка". До этого еще не играли на белорусском языке. Пришлось учить его. Конечно, не раз побывала в музеях, смотрела "Павлинку" в купаловском театре. Спектакль там интересный. Но ведь то драматический театр. А у нас иной жанр, значит, иной и подход к драматургическому материалу. Многое определила музыка Ю. Семеняки, яркая, певучая, насыщенная народными мелодиями. Интересное решение предложил режиссер С. Штейн. Наша Павлинка полна энергии, радости жизни, в ней все выражается бурно – и смех, и слезы. Очень помогло и оформление, которое предложил наш художник Морозов: праздничное, красочное, с юмором. Я поняла, что именно в таком мире и должна жить моя героиня.
– А что радует вас в советских опереттах?
– В них бывает интересная драматургия, современные характеры. Если они даже не очень выписаны, я фантазирую, вспоминаю свои встречи с людьми, придумываю биографию героине. Например, в прошлом сезоне мы подготовили музыкальную комедию В. Лебедева "Мост мечты". Режиссер предложил мне роль семнадцатилетней Марины. Я сначала отказалась. Смущал возраст ее. Сложность я видела даже не в том, чтобы выглядеть на сцене юной, главное – проникнуться мироощущением этого возраста. Но режиссер настоял, и я начала работать. Вспомнила себя в 17 лет, свой максимализм, переполняющую радость, веру в жизнь. Вспомнила девчонок, с которыми дружила, живя в заводских и вузовских общежитиях. Постепенно моя Марина стала для меня живым, неповторимым человеком. С радостью работала над ролью, потом играла ее. К сожалению, спектакль "Мост мечты" вскоре сошел со сцены.
– Наверное, нам с вами легко было бы вспомнить и другие современные оперетты, которые удержались на сцене всего один сезон, а то и раньше тихо закончили свои дни. К сожалению, многие современные музыкальные комедии не удовлетворяют зрителя ни в музыкальном, ни в драматургическом отношении. Оперетту упрекают в отсталости, консервативности. И не без основания. Другие театральные жанры оказались более подвижными, чуткими к запросам времени. Взять хотя бы балет. На наших глазах он обрел новый язык, который позволяет ему говорить о самых жгучих проблемах современности. Пример найти легко, хотя бы спектакли Белорусского театра оперы и балета – "Сотворение мира" и "Тиль Уленшпигель". Наметилось движение к обновлению и в опере. А что происходит в современной оперетте, на ваш взгляд?
– Мне кажется, достижение уже то, что сегодня мы говорим о советской оперетте как самостоятельном жанре. У него есть немалые достижения. Достаточно вспомнить "Свадьбу в Малиновке", "Вольный ветер", "Белую акацию", "Поцелуй Чаниты", Севастопольский вальс". Оптимизм, героика, яркие характеры, выраженные в слове и музыке, – вот что несет в себе советская оперетта. Это поистине оптимистическое искусство. В последние годы в нашем жанре наметился определенный поворот, поиск новых сюжетов, новых выразительных средств. Старые формы перестали удовлетворять, отсюда, наверное, столько неудач с новыми опереттами. Появился мюзикл с его острым чувством ритма, вниманием к слову. Возможно, это и есть завтрашний день театров музыкальной комедии. Но пока что мюзиклы создаются на материале классических произведений – Шекспира, Сервантеса, Шоу, Сухово-Кобылина. Мы ждем современных композиторов, драматургов, которые принесут на нашу сцену современную жизнь, столь богатую радостью и тревогами. Жаль, что хорошие драматурги сейчас пишут пьесы и дают им жизнь без посредства композиторов. А хорошие композиторы, не имея полноценной драматургии, творят в других музыкальных жанрах. Остается только ждать, когда счастливый случай сведет вместе тех и других.
Правда, у меня есть опасение, что, когда появится такое произведение, мы, артисты оперетты, окажемся не готовыми воплотить его на сцене. Ведь не секрет, что некоторые советские музыкальные комедии проваливаются в театрах потому, что артисты их играют, пользуясь старыми, привычными штампами. Думаю, процесс обновления оперетты должен идти не только по линии создания нового современного репертуара, но и подготовки новых исполнителей для него и новых режиссеров, влюбленных в наш жанр.
– Наталья Викторовна, в каких новых ролях мы увидим вас в новом сезоне?
– Совсем недавно наш театр показал новую работу – "Нестерку" по известной пьесе В. Вольского. Музыку к ней написал белорусский композитор Григорий Сурус. Это еще один национальный спектакль в нашем репертуаре. Я играю здесь Настю. В нынешнем сезоне предполагается еще две премьеры – "Старые дома" Фельцмана и "Летучая мышь" Оффенбаха {Штрауса}, где я также буду занята. А дальше... Мы живем надеждой. Что появятся современные талантливые оперетты, которые, быть может, уже пишутся. Что скоро наш театр получит свое здание, где мы сможем работать с большей отдачей, чем сегодня.
Д. МАНАЕВА.
Советская Белоруссия. – 1980. – 6 марта.
|
