"На нашей эстраде, как и в жизни, правит бал "клановость" (1995 г., Свободные новости – плюс)

Алексей Исаев – ведущий артист Театра музыкальной комедии – без преувеличения является одним из наиболее ярких и самобытных звезд белорусской эстрады. В интервью, которое мы предлагаем вашему вниманию, тема искусства преднамеренно оставлена автором в стороне. С помощью певца Исаева мы попытались заглянуть за кулисы. Что из этого получилось – судить вам.

– Алексей, говорят, на белорусскую сцену вы попали благодаря протекции сильных мира сего?

– Увы, информация не совсем верна. Это отсюда в Россию меня пытались переманить сильные мира. Первый раз во время празднования 50-летия Сталинградской битвы. В Волгограде во время фуршета господин Руцкой, увидев меня, предложил спеть экспромтом. Тогда он был еще в фаворе – вице-президент России как-никак. Предложил с легкой издевкой. Дескать, а не слабо ли?.. Я не растерялся. Без аккомпанемента, живьем, исполнил "Майский вальс" Игоря Лученка. Народу – тьма, начали хлопать, подпевать. Возвращаю Руцкому микрофон, тот спрашивает у генерала Чауса, который 6ыл тогда в составе белорусской делегации: "Это ваш парень?". Чаус не без лукавства отвечает: "Парень – ваш, поет у нас". Руцкой тут же предложил вернуться в Россию. Наверное, отчасти это было шуткой. Но, как говорится, нет ничего более серьезного, нежели шутки власть имущих.

Второе предложение было более конкретное. Праздновали 50-летие освобождения Минска. Несколько артистов, в том числе и я, были приглашены в загородную резиденцию правительства. После концерта ко мне подошел Виктор Степанович Черномырдин и сказал буквально следующее: "Алексей, мы ведь россияне. Давай, возвращайся на родину". Я отказался. В свое время в России мне не нашлось места. А Беларусь мне дала все: работу, квартиру, возможность общения с интересными людьми. Нельзя плевать в колодец, который дал тебе напиться. Черномырдин выслушал это, улыбнулся и пожал мне руку.

– Тем не менее, перспективы творческого роста у нас весьма ограничены. В Беларуси нет таких мощных спонсоров, как, скажем, в России, нет таких денежных мешков, как в Израиле, и таких ушлых продюсеров, как в США...

– Если бы какой-то еврей рискнул вложить в Исаева деньги, то он перестал бы быть евреем. Я русский (Алексей искренне рассмеялся – А.Т.). Ну а если серьезно: я не делю людей по нацпринадлежности. Для меня главное – порядочность. Предпочитаю общаться с людьми, которые не прячут при встрече глаза и не бросают в спину камни завистливых сплетен.

А евреи... Они, в отличие от иных русских, относятся друг к другу с огромным уважением и не топят один другого при удобном случае. Что, впрочем, нисколько не мешает их рассудочной предприимчивости и деловой инициативе.

Но оставим "пятую графу". Я хочу сказать о другом: во всех сферах жизни общества существует определенная элитарность. Если хотите, клановость. Эстрада, музыка – не исключение. Есть определенная обойма, в которую входит ряд популярных личностей и госчиновников. У них – свой круг, свои интересы и взаимные обязанности. Чужаков они отторгают. Существует негласная установка "Не пущать!", и будь ты хоть трижды гениальным – путь к славе, популярности и прочим лаврам для тебя все равно будет закрыт. Тебе попросту не дадут пробиться в люди. Думаю, очень многие артисты со мной согласятся. Кстати, хорошие артисты редко бывают хорошими администраторами. Напротив, администрированием чаще занимаются те, кто весьма зауряден в творческом плане. И очень жаль, что именно посредственности часто распоряжаются судьбами тех, кто способен по-настоящему блеснуть. В театре, на эстраде, в кино. Речь не обо мне. Хотя...

Порой бывает очень-очень обидно. У вокалистов ведь как: есть голос, но нет умения. Потом приходит умение, но уходят годы. Если честно, то лично я сейчас работаю процентов на сорок от того, что мог бы делать. Казалось бы, создал эстрадную группу сопровождения, хорошая программа, прекрасные романсы, народные песни... А в итоге – никому это не нужно. И все потому, что для некоторых я по-прежнему пришлый и не желаю стелиться перед авторитетами типа Финберга, прилюдно заявившего: "Я такого певца, как Исаев, не знаю".

– Неужели нет никаких надежд на свет в конце тоннеля?

– Надежда только на случай. К творчеству я давным-давно готов. И внутренне, и профессионально. Жаль только – годы уходят, а с ними и надежды. Возможно, я несколько переоцениваю свои способности, может, нужно быть попроще. Пригласили на какое-нибудь выступление – слава Богу. Нет, значит, не судьба.

– У артиста, обладающего хорошими вокальными данными, есть шанс превратиться в чисто "салонного певца"...

– Я понял намек. Стать хорошим салонным певцом, да еще певцом при власти, удается далеко не всем. И зависит это не только от внешности или голоса. Нужно еще кое-что, очень даже важное, – связи, протекция. Не следует видеть в салонности лишь негатив. Для популярности, продвижения наверх в эстрадной иерархии это далеко не худший способ.

– Если следовать вашей логике, сегодня на эстраде правит бал корпоративность и клановость. Тогда вопрос: это чисто теоретические умозаключения или квинтэссенция личного опыта?

– В данном контексте я практик. Пожалуйста, самый свежий пример: ни на один из концертов, посвященных Дню Победы, Исаев приглашен не был. Хотя до этого выступал на концертах такого уровня не единожды. Даже активные усилия Игоря Лученка оказались, увы, тщетными. Есть некто N., который всячески препятствует моим выступлениям, что называется в высшем свете.

– Насколько я понял, речь о праздничных концертах, на которых присутствует высшее руководство?

– Совершенно верно. Механизм приблизительно таков: в Министерстве культуры и печати проходит совещание, где решается, где и какой концерт необходимо провести. Назначается режиссер, который подбирает команду: дирижера, балетмейстера и т.д. У каждого из них есть свои артисты. И каждый будет стремиться, чтобы именно свои были представлены в лучшем свете. Особенно, если на концерте присутствует президент, премьер-министр, члены администрации, дипкорпус. Чего греха таить, артисты тщеславны и далеко не все из них процветают. Нужны звания, материальные блага, например квартира, дачный участок и прочее. Согласитесь, что если о вас не знают – на лавры особо рассчитывать нечего. А так – один раз "засветился", другой, и отношение уже совершенно иное. Разговор, к слову, не обо мне конкретно. Слава Богу, крыша над головой, причем в хорошем районе, телефонизированная, у меня есть.

– Таким образом, существует скрытая от посторонних глаз "фильтрация" талантов?..

– Думаю, на этот вопрос более конкретно смогли бы ответить те, кто определяет культурную политику республики. Мне сложно судить однозначно, ибо в Беларуси я работаю пока лишь три с половиной года. Мои рассуждения больше общего характера и относятся к эстраде, как таковой.

Недавно на сей счет очень точно сказал в "Часе пик" Леонид Якубович: есть определенный клан и постороннего в него мы стараемся не пускать... Он был искренен. Чтобы прорваться в этот клан, нужно действительно быть или гением, или суперпронырой.

Мне серьезно помогают добрые отношения с замечательным композитором Лученком, которому, кстати, за меня частенько достается. Дескать, зачем вам, Игорь Михайлович, какой-то приезжий Исаев, если доморощенных талантов хоть пруд пруди. Я от всей души благодарен Лученку за поддержку, ибо прекрасно понимаю: без него мне пришлось бы очень туго... Благодарен и множеству других друзей, которых подарила мне Беларусь. Благодарен белорусским зрителям, которые мне аплодируют.

– У вас не было мысли целиком уйти на эстраду?

– "Попсу" я не приемлю, а для серьезной работы сегодня совсем не те условия, как, скажем, 10-15 лет назад. Возьмите тот же последний минский концерт Кобзона. Зал был полон, но ведь билеты-то не продавались. Люди шли по специальным бесплатным приглашениям, и возраст у них был далеко не юным. Реальная ситуация сегодня явно не в пользу тех, кто ценит хороший вокал.

– Выходит, вряд ли следует ждать, что скоро на нашей эстраде зазвучат голоса типа Хиля, Лещенко, Гуляева?

– Нет, почему же. Вакуума, как известно, не бывает. Другое дело, что нужен иной подход к эстраде. Мне очень импонирует работа Барри Алибасова. Это настоящий профессор шоу-бизнеса, профи высочайшей квалификации. Он умеет работать. Побольше бы таких мастеров, и все стало бы на свои места. А Барри умеет "раскручивать" таланты, причем делает это без скидок на личностные симпатии или антипатии. Что происходит, к сожалению, далеко не всегда. Зачем, например, тому же Ханку "раскручивать" Исаева или кого-либо еще, если у него начинает петь дочь...

На "звездном небосклоне" всегда тесновато. Поднимая одних, вы обязательно задвигаете других. Верно и обратное. Есть, конечно, метры: "Песняры", Тиханович с Поплавской, Толя Ермоленко – им бояться нечего. Никакой чиновник или просто "предприимчивый" человек не в силах отодвинуть их на вторые роли. Остальным приходится держать ухо востро.

А вообще, я не очень жалую закулисные интриги, когда, чтобы подложить "свинью" певцу, начинают крутить регуляторы звука микрофона...

– Такое тоже бывает?

– Еще как бывает. На концерте ко Дню милиции такую шутку со мной сыграл Бахтияров, тот самый, который попался недавно на мздоимстве. Министр внутренних дел Захаренко попросил меня исполнить несколько песен сверх заранее оговоренной программы. Бахтияров запротестовал, но его вежливо убедили прислушаться к просьбам тех, чей праздник. А потом произошел "казус". Первая песня прозвучала, как положено. Аплодисменты. На второй песне звук в зале исчез... Я, конечно, допускаю возможную случайность, но... Лученок мне рассказывал, что у Евдокимова тоже часто такие "случайности" бывали.

– Если позволите, вернемся к Михаилу Финбергу. Человек он авторитетный, и вам как бы не с руки обострять с ним отношения...

– Я к этому и не стремлюсь. Возможно, у нас с ним разные взгляды на эстраду. Началось все на одном из "Славянских базаров". Финбергу не понравился темп, в котором я пою. Но, думаю, не это главное. Иногда можно стать неугодным только за то, что дружишь "не с теми людьми". Я не скрываю хороших отношений с Лученком, а у них с Финбергом чаще неконтакты, чем контакты. Но это так – предположение.

Ничего плохого в отношении Финберга в душе я не питаю. Но если он не знает такого певца, как Исаев, то я не знаю такого дирижера, как Финберг. Впрочем, даже некоторые из его оркестрантов говорят, будто Финберг – сильный администратор и далеко не самый сильный музыкант. Но это – частное мнение.

При всей сложности наших отношений я считаю: сейчас в республике нет человека, который сумел бы достойно Финберга заменить. Это – личность, личность неординарная. Оркестр он создал очень хороший, музыканты прекрасные. Они достойны того положения, которое занимают. 

– Благодарим за интервью. Желаем успехов.