« Назад
Главный дирижер Музыкального театра — об учебе, работе и личных предпочтениях
Маэстро Юрий Галяс рассказал корреспонденту агентства "Минск-Новости", почему расстался с любимым кларнетом и как произошло его дирижерское крещение.
Свободного времени у Юрия Галяса почти не бывает. Последние четыре года он руководит одним из самых крупных в стране оркестров, ведет в Музыкальном театре десяток спектаклей — от оперетты "Сильва" до балета "Лебединое озеро", что говорит о его открытости всем музыкальным жанрам и стилям.
— Юрий Васильевич, как становятся дирижерами?
— В музыкальной школе я учился играть на кларнете. Забегая вперед, скажу, что в театр пришел в 2000 году именно как артист оркестра, хотя на тот момент был студентом. В детстве многим увлекался. Как все мальчишки моего возраста, играл в футбол, хоккей, теннис, баскетбол, но ничего меня не захватывало так, как музыка. И постепенно занятия музыкой стали приоритетными. Основы дирижерской профессии я получил в Минском музыкальном училище имени Глинки.
 — Дирижер должен выспеть?
— Да. Это профессия зрелого возраста. Академия музыки дала мне два образования — артист оркестра (кларнет) и дирижер симфонического оркестра. Когда получал первое образование, кларнетиста, меня в свой класс по дирижированию пригласил замечательный педагог заслуженный артист БССР Борис Степанович Чудаков. Он зажег искру интереса к дирижерской профессии, и на 5-м курсе академии музыки я получил предложение возглавить студенческий оркестр "Фанфары Беларуси". А с 2006 года, будучи студентом факультета оперно-симфонического дирижирования и обучаясь в классе опытного педагога доцента Александра Петровича Сосновского, начал совмещать исполнительскую деятельность в Музыкальном театре с дирижерской. Боевое крещение состоялось на мюзикле "Буратино.by": я вышел дирижировать вместо заболевшего коллеги.
— Трудно было отказаться от инструмента, которому отдано полтора десятка лет?
— Конечно. Ведь у меня с кларнетом связан большой отрезок жизни, мое становление как музыканта. Сейчас беру его в руки только дома. Иногда играю для себя…
— Обычно зрители видят только вас, дирижера, стоящего за пультом. Оркестр в яме. И сколько у вас бойцов невидимого фронта?
— Около полусотни. Если продолжить аналогию с фронтом, то дирижер простреливается насквозь со всех сторон. За спиной огромный зрительный зал, впереди, под софитами, — два десятка актеров, хор, солисты, балет, а внизу, в оркестровой яме, — симфонический оркестр…
— Вы управляете несколькими стихиями.
— Спектакль — дело живое. Сцена может преподносить сюрпризы, всякое бывает. Дирижер должен знать спектакль от и до: каждую партию артиста оркестра и каждого солиста, включая хор и балет, а также учитывать, как работает свет, меняются декорации, используются звуковые эффекты… Он должен держать под контролем весь организм спектакля, уметь среагировать на нештатную ситуацию. Профессия психологически и эмоционально очень затратная.
— И требующая колоссальной стрессоустойчивости, сосредоточенности. Это диктует особый образ жизни?
— Дирижер всегда должен быть со свежей головой, чтобы принимать мгновенные решения. Быть в форме помогают смена обстановки, общение с семьей, встречи с друзьями.
— Кого в вашем оркестре больше — мужчин или женщин?
— Примерно поровну. На струнных инструментах в основном играют девушки, на духовых и ударных — мужчины. Коллектив оркестра у нас замечательный, он состоит из талантливых, высокопрофессиональных музыкантов, искренне влюбленных в профессию. Оркестр — основа, каркас театра. Перед последним актом каждого спектакля я поднимаю оркестр, чтобы музыкантам достались адресные аплодисменты. Это музыканты-универсалы, ведь мы играем и рок-оперу, и мюзикл, и водевиль, и классическую оперетту, и балет. Есть у нас и самостоятельные проекты с участием приглашенных дирижеров и солистов.
— А кому в оркестр бросаете букет со сцены?
— Первой скрипке Екатерине Пукст или Юлии Ранцевой. В наше время, к сожалению, цветы дарят не так часто, а артистам оркестра еще реже. Я бы с радостью дарил букеты каждому, так как итоговый результат — это совокупность работы каждого музыканта.
— Может ли дирижер любить или не любить спектакль? Точнее, имеет ли на это право?
— Не имеет. Люблю все спектакли нашего репертуара, особенно те, которые веду сам. В процессе постановки я в них погружаюсь и влюбляюсь. Если говорить о композиторах, то Штраус нравится чуть больше, чем Легар, Чайковский ближе, чем Шостакович… Но это очень тонкие материи, словами не передашь. Чем, например, хорош Штраус — музыкальной элегантностью, аристократическим юмором, искристостью. Если вы, сидя в зале, слушаете Штрауса и говорите сами себе: "Какой он легкий, воздушный!", значит, мы хорошо поработали. Правда, у дирижера после спектакля рубашка насквозь мокрая. Но, слава богу, зритель этого не видит.
Справочно
Юрий Галяс — главный дирижер Белорусского государственного академического музыкального театра, лауреат международного конкурса. Родился в Минске. Имеет два высших образования, в том числе по специальности "Оперно-симфоническое дирижирование". Сотрудничает с ведущими оркестрами страны. Преподает в БГАМ.
Светлана Шидловская
Агентство "Минск-Новости". - 2017. - 18 янв.
|
