Наталия Гайда: "Нужно просто делать свою работу"

Наталия Гайда: "Нужно просто делать свою работу"

Ее восторженно именуют королевой белорусской оперетты. А она отшучивается, говоря о себе: "Я бабушка советской оперетты". Ее заслуженно называют примой Белорусского государственного музыкального театра. Она же уверена, что "примадонство" допустимо только на сцене, а "в жизни изображать из себя примадонну, звезду смешно и даже не совсем прилично".

Уже более полувека Народная артистка Беларуси Наталия Гайда хранит верность театральным подмосткам, на которые пришла совсем юной артисткой. Теперь ее имя прочно ассоциируется как с самим музыкальным театром, так и в целом с белорусской опереттой. С Наталией Викторовной мы встретились после ее выступления в Светлогорске, где она совместно с известной пианисткой, солисткой Белгосфилармонии Татьяной Старченко представила концертную программу "Старые письма".

"Сейчас, по-моему, в отношении музыки есть перекос в сторону эстрады"

— Наталия Викторовна, сегодня на ваш концерт собрались люди старшего поколения — молодежи практически не было. Как вы думаете, почему юношей и девушек перестали интересовать романсы, танго, оперетты, оперы? И стоит ли прививать молодежи любовь к высокому искусству?

— Я считаю, что чем разнообразнее вкусы у человека, тем более, у молодого человека, тем он интереснее, богаче, мудрее. Сейчас такое время, когда можно легко познакомится со всеми видами искусства, музыкального искусства в том числе.

— Но ведь и раньше у каждого была возможность, скажу немного высокопарно, прикоснуться к прекрасному…

— Была, но сегодня это стало более доступным. Все мое детство прошло в Семипалатинске, где не было ни филармонии, ни музыкальных театров. Были только драмтеатр, Дворец пионеров и Дом учителя. Именно они были для города культурными центрами. Но в те годы было очень популярно радио: такие большие черные ящики — именно так оно выглядело в моем детстве! И по радио я с детства слушала музыку. Причем — всю музыку. Начиная от серьезной, классической — тогда нередко передавали выступления солистов Большого театра оперы и балета — и заканчивая, как сейчас бы ее назвали, поп-музыкой. Конечно, в отношении популярной музыки нужно сделать ссылку на время: все-таки я человек прошлого века (смеется). Сегодня, как мне кажется, в отношении музыки немножко есть перекос: по телевидению, по радио в основном звучит только поп-музыка. Она буквально везде! Конечно, на эстраде очень много великолепных проектов, великолепных, разнообразных композиторов, поэтов, исполнителей. Но есть ведь и другие пласты музыки, где также есть замечательные исполнители, музыканты…

Сейчас почти все дети, очень многие молодые люди учатся или уже окончили музыкальные школы. Хотя обучение в них платное, оно занимает очень много времени. Замечательно, что родители приобщают своих детей к искусству, замечательно, что в школьных, вузовских программах есть соответствующие предметы, темы для занятий. Но, по-моему, в свободное время все-таки нужно посещать и театры, и филармонии. Для самообразования. Ведь, зная, какая еще бывает музыка кроме популярной, возможно, изменятся музыкальные предпочтения. Да, будут приоритеты, к какому-то направлению будет больше тянуть. Но ведь каждая музыка имеет и свое время, и свое состояние души. Иногда хочется только танцевальной музыки, хочется движения, а иногда хочется включить классику, о чем-то подумать, что-то сделать.

"Глаза „подмазала“ — и вперед, жить"!

— Наталия Викторовна, вы чудесно выглядите, к тому же вы активно гастролируете, у вас насыщенная педагогическая, общественно-политическая жизнь. Откуда у вас столько сил?

— Спасибо за комплимент (улыбается). Вы знаете, меня, наверно, поддерживает, даже держит, желание продлить свою творческую жизнь. Единственное, я расстраиваюсь, что поправилась: никак не могу к этому привыкнуть, это мне мешает. Но что сделать: не могу я голодать, не могу сидеть ни на каких диетах!

Конечно, я привыкла жить активно, и это мне тоже помогает. Не могу сказать, что я уделяю внимание косметологам, и прочему-прочему тому подобному. Я никогда этим не занималась: мне, честно говоря, на это жалко тратить время. Так — утром крем нанесла легонько, глаза "подмазала" — и вперед, жить.

Долгое время, двадцать лет, кроме творческой, я действительно занималась педагогической работой, но сейчас я с ней покончила. Все же время берет свое — страшно даже говорить, сколько мне лет, хотя не скрываю свой возраст. Я хочу сохранить силы и здоровье для театра, потому что работы там у меня много, у меня много концертов… И мне очень это нравится.

— В отношении вас действительно немного неудобно употреблять слово "пенсионерка", но, тем не менее, официально вы относитесь к их числу. И, честно говоря, не очень-то вы вписываетесь в портрет среднестатистического белорусского пенсионера, который большую часть своего времени посвящает огородно-садовым делам и воспитанию внуков…

— Я всегда говорю, что и мамой я была плохой, и бабушка я тоже плохая. У меня замечательная дочь, двое чудесных внуков. Слава Богу, они меня любят и я их очень люблю. Но когда родилась моя дочь, я знала, что мне никто не поможет ее воспитывать, растить. Поэтому я приучала свою семью к самостоятельности. Моя дочь окончила общеобразовательную и музыкальную школы с отличием, но все это — только ее заслуга. Подумайте только: ну как я, выбрав такую профессию, имея такой график работы могла уделять ей много внимания? Вечером я возвращаюсь домой после спектакля — она спит, утром дочь ушла в школу, а я только встала, в обед она уже убежала на кружок, а я пришла домой на обед… Но мне кажется, что для воспитания детей пример родителей, уклад в семье — это очень важно. Дочь видела, что мы с мужем не бездельники, что мы работаем, помогаем и понимаем друг друга.

Но… конечно, мне жаль, очень жаль, что я не могла с ней проводить много времени: ездить на отдых, кататься на лыжах по выходным… Когда у меня есть свободная минутка, я помогаю с внуками, но с ними мы больше общаемся по телефону. К счастью, вторая бабушка и дедушка не работают, могут больше помочь: у дочери не очень удобный график для воспитания детей.

— Ваши внуки гордятся, что у них такая знаменитая бабушка?

— Не знаю насчет гордятся, но любить — любят. И это главное.

"Поговорят и закончат"

— Вы выбрали для себя творческую профессию, в которой, наверно, больше завистников, чем доброжелателей…

— Конечно, это театр, это творчество, это жизнь. Наверно, завистники были и есть сейчас. В молодости, когда я только начинала работать в театре, я очень переживала, когда кто-то мне что-либо говорил не совсем приятное, либо передавали чьи-то слова в мой адрес. Но потом я поняла, что от всего этого нужно абстрагироваться и просто заниматься своим делом. Поэтому я всех простила и всех прощаю до сих пор. Когда ты своей работой доказываешь, что ты действительно чего-то стоишь, то все эти разговоры, пересуды временны: поговорят и закончат.

— А с опытом изменились ли чувства, с которыми вы выходите на сцену?

— Раньше было больше волнения. Даже не волнения — был мандраж. Обучение в консерватории дает артисту, исполнителю только основу, а какие-то значимые профессиональные моменты добавляются уже во время работы. Вначале я переживала, спою ли я правильно, возьму ли ноту, сыграю ли я роль, раскрою ли я перед зрителем образ. С опытом приходит какая–то творческая стабильность: ты уже знаешь, что это тебе под силу, ты справишься. Остается только волнение. И это замечательно, что оно остается. Когда актер или певец говорит: "Нет, я не волнуюсь", — я думаю: "Значит, ты не актер, ты не исполнитель". Волнение перед публикой естественно. Да мало ли что может случится: у тебя живой организм все-таки, все может быть. Но когда я выхожу на сцену — волнение уходит, сосредотачиваюсь на желании сделать все так, как задумала.

— Я заметила, что и на репетиции, и на самом концерте к вашим глазам подступали слезы… Вы настолько вливаетесь в образ, настолько переживаете роль?

— Естественно, я человек достаточно эмоциональный. Но, как говорится, надо чтобы слезы оставались на глазах, а не лились ручьем. Хотя, я считаю, в некоторых спектаклях, особенно если мы говорим о драматическом театре, о трагедии, сыграть в которой я мечтаю всю свою жизнь, слезы могут быть вполне естественны, гармоничны. Например, как можно сдерживать эмоции в спектакле Марии Захаревич "Я не пакіну цябе", где у меня роль одинокой женщины, актрисы, которая страдает болезнью Альцгеймера, или в спектакле-мелодраме Валентины Ереньковой "Валентинов день", где я играю Катю — женщину, которая живет в одной квартире с той, с кем мою героиню объединяет любовь к одному и тому же человеку? Это очень психологически непростые роли и они, конечно, достаточно сложны для актера в эмоциональном плане.

Конечно, бывают произведения (и в этой программе есть несколько таких) в начале работы над которыми мне было очень тяжело: я не могла их петь, просто ревела. Но после, когда начинаешь репетировать, когда вгоняешь себя в определенные профессиональные рамки, то эмоции приходят в норму и внутренние переживания не мешают исполнению.

— Вы говорите, что всю жизнь мечтаете о роли в трагедии. Но у вас такой богатый репертуар, столько разноплановых ролей. Вопрос наверняка избитый, но все же: какая из них — самая любимая?

— Этот вопрос мне действительно задают часто, и до сих пор я не знаю, какую роль назвать в ответ. Есть более любимые спектакли, более значимые постановки, более интересные для меня работы по музыкальной составляющей или по драматургии. Например, мне очень нравится оперетта венгерского композитора Имре Кальмана "Сильва". Это, на мой взгляд, очень современное произведение, ведь там рассказывается о социальном неравенстве, которое мешает быть вместе двум влюбленным. В спектакле главные герои певица варьете и аристократ — люди разных слоев общества. Посмотрите, ведь сегодня просто изменились названия статусов, а проблема, поднятая в "Сильве" осталась актуальной. И она останется таковой до тех пор, пока в общество будет разделено на социальные слои.

… Ее восторженно именуют королевой белорусской оперетты. Ее заслуженно называют примой Белорусского государственного музыкального театра. И это не просто титулы ради красного словца. Побывав на спектакле или концерте с ее участием, заглянув к ней на репетицию, где она, Народная артистка, вполне серьезно спрашивает о замечаниях к себе, пообщавшись с ней после выступления, когда она, попросив пару минут, чтобы снять сценический костюм, искренне извиняется за то, что заставляет себя ждать, понимаешь: Наталия Гайда — человек, бесконечно преданный сцене и зрителю, человек тонкий, талантливый и, что редко встречается сегодня, умело пользующийся своим талантом. А титулы, заслуженно присвоенные ей критиками, журналистами, коллегами и зрителями ее мало волнуют. Ее волнует искусство, по дороге которого она ведет своего зрителя, заставляя его переживать, смеяться и плакать, вспоминать о прошлом и мечтать вместе с собой и своими героями.

Светлогорский районный исполнительный комитет. - 2016. - 22 дек.