« Назад
ВЕЛИКОЛЕПНАЯ ГАЙДА
Есть такие имена, которые достаточно лишь произнести, и охарактеризовать ими целый пласт, целое направление, целую эпоху в искусстве Беларуси. Дударев – белорусская драматургия, Елизарьев – белорусский балет, Гайда – белорусская оперетта...
Наталья Гайда... Там, где она появляется, там радость, красота, блеск огней и, конечно же, музыка, музыка, музыка. А в центре этой феерии – она, примадонна оперетты с великолепным высоким сопрано.
Накануне Нового года мне захотелось еще раз окунуться в сферу праздника, и я заглянула в Государственный театр музыкальной комедии, где и встретилась с народной артисткой Беларуси Натальей Гайдой.
– Жизнь артистов оперетты для большинства зрителей представляется сплошным праздником. А как на самом деле?
– Это и хорошо, что вся тяжелая актерская работа остается за кулисами, а зритель видит только праздник. На то и театр. Конечно, актерский труд очень тяжек, но ведь так интересно жить, хотя бы на сцене, но в другой жизни! Не правда ли?. А в реальной жизни я праздники и не очень-то люблю – не знаю, куда себя деть. Конечно, можно купить что-нибудь вкусное для себя и для мужа... Но все-таки настоящий праздник для меня – спектакль.
– Наверное, это была мечта детства – стать певицей, актрисой, человеком, которому доступно прожить на сцене не одну жизнь?..
– В Семипалатинске, где проходила детство, музыкального театра не было, но зато был Дом учителя – местный очаг культуры, там собиралось много интересных людей, в основном это были осужденные по 58-й, "политической", статье, литераторы, музыканты, ученые, артисты, сосланные в Казахстан. В Доме учителя очень часто устраивались вечера, концерты, в которых моя мама, жена геолога, принимала самое активное участие. У нее был прекрасный голос. Но профессиональной певицей мама не стала – сначала война помешала ей окончить консерваторию, а после войны переехала вместе с мужем-геологом в казахские степи... После переезда в Иркутск мама стала петь в кинотеатре – в те годы это было модно.
Я с трех лет знала весь мамин репертуар, но профессиональной певицей решила стать только в девятом классе. Отец смеялся: "Куда в артистки с таким курносым носом?.." Но мама говорила: "Гримеры любой нос исправят". Дважды ездила в Москву, пробовала поступить и в училище имени Гнесиных, и ГИТИС, и в консерваторию... Почему-то мне казалось, что "на артистку" надо учиться только в Москве. Не приняли... Тогда я поехала в Свердловск, в город, где родилась, и поступила в юридический институт. Да, это факт моей биографии: я – дипломированный юрист. Но музыка не отпускала меня, и уже будучи на третьем курсе института, я все-таки поступила в Уральскую консерваторию имени Мусоргского. Стала учиться параллельно в двух вузах, получила диплом юриста и даже успела поработать юрисконсультом, пока в 1965 году меня не пригласили на работу солисткой в Свердловский театр оперы и балета. А консерваторию окончила лишь спустя год. Я всегда два дела делаю: сначала училась в двух вузах, потом училась в консерватории и работала в театре, сейчас – работаю в театре и преподаю вокал в Академии искусств...
– Но как же вы оказались в Белоруссии, в театре оперетты?
– Благодаря мужу, Юрию Георгиевичу Бастрикову, с которым мы познакомились еще в консерватории, а потом вместе работали в Свердловском оперном. В 1969 году он выиграл конкурс, который объявил Государственный академический Большой театр БССР, меня же взяли как бесплатное приложение к мужу (смеется), потому что в моем голосе – легком сопрано – в Белорусском оперном особо не нуждались.
А оперетту я всегда любила. Честно говоря, мне мало было только петь на сцене, хотелось говорить, играть, танцевать... Поэтому из оперы ушла без сожаления. А мой муж и сейчас – солист Национального академического театра оперы, заслуженный артист Республики Беларусь. Минск же давно стал для нашей семьи родным.
– Наталья Викторовна, вы работаете на сцене Театра музыкальной комедии с первого дня его существования. Вами сыгран не один десяток ролей. Какие из них оставили особый след в душе и судьбе?
– Проще ответить, какие роли душу не тронули. Их было две в моей творческой жизни... Впрочем, нет, не скажу о них. Мои зрители вряд ли поверят, что я была к этим героиням равнодушна. Лучше расскажу о любимых.
Первая роль всегда как первая любовь. У меня – это образ разведчицы Ирины в оперетте "Поют жаворонки" {"Поет "Жаворонок"} Юрия Семеняки. Потрясающая роль красивой, гордой, отважной девушки. Не знаю, как без этой роли повернулась бы моя творческая судьба. Этим спектаклем открывался в 1971 году наш театр. На открытии присутствовал Петр Миронович Машеров.
Еще дорога мне роль Павлинки в спектакле Юрия Семеняки, созданном по мотивам пьесы Янки Купалы. Эта роль писалась специально для меня. Спектакль стал этапным и в жизни театра, и в моей жизни. Я играла в нем десять лет подряд.
А в классическом репертуаре моя самая любимая роль – роль Сильвы в одноименной оперетте Имре Кальмана, умной, красивой, гордой артистки кабаре, которая пошла наперекор всем предрассудкам и отвоевала свое счастье.
– На мой взгляд, героини многих оперетт чем-то похожи друг на друга. Как же вам удается создавать новый образ, новый характер и не повториться?
– В классической оперетте героини – скорее не характеры, а типажи. Молодая, красивая, способная любить и страдать – это ведь можно сказать и о Ганне Гловари в "Веселой вдове" Ференца Легара, и о Теодоре Вердье в "Принцессе цирка" Имре Кальмана, и о его же Сильве... Но не хочется играть всех одинаково. Это, как близняшки в жизни, – похожие, но разные. Вот и ищешь образ в зависимости от музыки, от сюжетных поворотов, добавляешь свои изюминки – манеры, смех...
Помимо классической оперетты, есть еще советская музыкальная комедия, например, "Севастопольский вальс" Листова, "Белая акация" Дунаевского... Там присутствует драматургический материал, позволяющий лепить характеры героинь. А в основе мюзикла вообще заложены оригинальная драматургия и оригинальная музыка. Тут вслед за классическим вальсом могут звучать новомодные джазовые мелодии. Так что актерам есть, где развернуться.
Сейчас я занята в двух спектаклях: играю герцогиню Мальборо – женщину без возраста на все времена, умную и коварную, политика и интриганку – в мюзикле "Стакан воды" Владимира Кондрусевича и миссис Кронки в "Дорогой Памеле" Марка Самойлова. Второе название у этой пьесы – "Как пришить старушку".
– Вы играете старушку?..
– Я сильно волновалась, прежде чем решилась на эту роль. Ведь все мы, женщины, чувствуем себя молодыми, если только не больны. И я стала подбирать для образа старческую речь, походку – вроде бы сама в жизни хожу с прямой спиной. Но режиссер сразу предупредил: "Иди от себя!" Тогда я представила веселую, добрую женщину, которая в жизни много страдала, но сохранила детское, незамутненное восприятие мира – она наивно верит людям. Поэтому со стороны она выглядит сумасшедшей, попросту "чокнутой"... На это и рассчитывали трое молодых мошенников, которые решили убить старушку и воспользоваться ее денежной страховкой. Увы, моя забавная старая леди своей наивностью и веселостью спутала им все планы – заставила их раскаяться.
– Наталья Викторовна, я слышала, что у актеров есть такое понятие, как "четвертая стена". Будто бы актеры, играя на сцене, словно невидимой стеной мысленно отделяют себя от зрительного зала, и им все равно, как их воспринимают зрители...
– Мне кажется, актер всегда должен чувствовать не только партнера, но и дыхание зала. Иногда ведь публику приходится просто завоевывать. Наверное, у нас в оперетте это сделать легче, чем в драмтеатре: яркие декорации, красивые костюмы, популярная музыка, которая, к сожалению, становится все меньше популярна на радио и телевидении...
Нет, "своего" зрителя надо слышать, чувствовать, любить. Я бы не рискнула сказать, что сегодняшний зритель менее духовный, чем тот, который приходил в наш театр двадцать пять лет назад.
По существу, каждое десятилетие – иная эпоха, иное воспитание, иное мировоззрение. Раз меняется мировоззрение, значит, меняется и зритель. Но всегда были, есть и будут люди, нуждающиеся в духовной пище, во встречах с искусством. И меня радует, что в нашем зале всегда много молодых людей.
Пусть порой они не так реагируют на сцену в спектакле, как мы задумывали, не там смеются, где хотелось бы... Но они есть! И это мы должны задавать себе вопрос: а почему зритель по-иному реагирует?..
Конечно, он изменился, наш зритель. Когда-то в зале все были в праздничных костюмах и платьях, женщины – обязательно в туфельках. Сейчас все, в основном, одеты как-то по-деловому: джинсы, свитера... Конечно же, с работы – и сразу в театр.
– Сегодня, в дни не самые легкие для нашей страны, многие с тоской вспоминают прошлое: тогда, мол, жили, а теперь – доживаем... А у вас, Наталья Викторовна, какое нынче настроение?
– Мне кажется, на долю каждого поколения выпадают какие-то испытания: кому – революция, кому – война, нам же – кризис. Но надо ценить и эту данность судьбы. Тем более что и в прежние годы всегда чего-то не хватало: то белый хлеб пропадал, то цены на масло поднимались... Конечно, надо преобразовывать нашу жизнь, преобразовывать каждому, а не кивать друг на друга и на правительство. Обидно, что на Западе каждый возле своего дома асфальт со щеткой и мылом моет, а у нас все курочат и калечат...
– Скоро Новый год, любимый праздник детей и взрослых. Где вы будете его встречать, что вкусненькое, особенное собираетесь приготовить к праздничному столу?
– Новый год – домашний праздник, поэтому встречать его буду, как всегда, с мужем, дочкой, зятем и внучкой.
Что касается вкусненького... Наверное, я многих разочарую: не люблю готовить и не готовлю. Зато у меня прекрасно готовит муж. Когда мы собирались пожениться, я честно предупредила его: "Я – хозяйка плохая, зато друг буду хороший. Постирать, погладить, убрать – пожалуйста, но только не готовить". Это его вполне устроило...
А вот дочка моя Настя – кулинар великолепный. Еще школьницей начала собирать вырезки из газет: рецепты тортов, печенья, мясных блюд... К тому же она прекрасно вяжет и шьет. И все сама освоила, ведь в детстве она уходила утром в школу – мы с мужем еще спали после вечерних спектаклей, мы приходили вечером из своих театров – она уже спала... Окончила школу с золотой медалью, пединститут, сейчас преподает музыку в гимназии. Одним словом, праздничный стол в нашей семье – ее забота.
– И на прощание: что бы вы хотели пожелать в новогоднюю ночь своим близким, а заодно и читателям нашей газеты?
– Перемен, но только в лучшую сторону. А еще здоровья и, конечно же, любви и взаимопонимания. С Новым годом!
Беседовала
Тамара МИЖИГУРСКАЯ-БУНТО.
Во славу Родины. – 1998. – 31 дек.
|
